Социологизация шоколада продолжалась. Возникло противоречие между классическими, природными компонентами шоколада и их заменителями, предлагаемыми химической наукой. Спор о достоинствах одних и вреде других не имеет конца. В далеком прошлом, когда шоколад был едва известен в Европе, а затем постепенно мода возвела его в разряд атрибутов престижа и роскоши, его присутствие в быту ограничивалось кругом аристократии и богачей, поэтому темы дешевого шоколада не существовало.
Его роль стала очень заметной только в XX в., когда изготовление массовых видов шоколада превратилось в прибыльное дело. Капитализация шоколадной промышленности и торговли разрушила еще один воздушный замок. Шоколад стал обыденной вещью, а не доброй старой сказкой, которую можно встретить лишь на страницах чьих-то воспоминаний. И все же он сохранил свою загадку, магнетизм; его аромат, вкус и вид не только обещают чувственное удовольствие, но и напоминают истории выдающихся швейцарских шоколадных фабрикантов: Франсуа Луи Кайе, Даниеля Петера, Анри Нестле, Филиппа Сушара, Теодора Тоблера, Рудольфа Линдта.
Когда речь заходит о Рудольфе Линдте, на ум приходит французское слово революционер. То, что изобрел этот швейцарский шоколатье, изменило очень многое в шоколадном деле, а точнее, положило начало новой эпохе. Граница между шоколадом для избранных и обычным шоколадом стала не просто отчетливее, она приобрела значение социального статуса, уровня мастерства и вообще возможностей и даже совершенства десерта. Твердый плиточный шоколад стал одним из вестников перемен в быту новой манеры покупать, выбирать, относиться к шоколаду, а также огромной коммерческой выгоды для его производителей.
В 1880 г. Линдт изобрел устройство для конширования (длительное перемешивание шоколадной массы). Популярность этого тающего во рту шоколада (фр. chocolat fondant) столь же неотделима от жизни общества тех лет, как первые автомобили, аэропланы, кинематограф.
Долгий путь к столу
Journal information